Гражданская война: памятники и история

10.08.2022

Митинг у памятника партизанам СучанаПамятник на кладбище Первой шахты был установлен в 1959 году. Руководил работами скульптор Семен Горпенко. Бывший партизан Бельченко рассказывал, что памятник водрузили вблизи места, где когда-то находились братская могила партизан и захоронение Михаила Анисимова.

Решением Приморского исполкома краевого Совета народных депутатов №618 от 26 мая 1968 года памятник включен в государственный реестр объектов культурного значения, находится под охраной государства. Значится как «Памятник героям-партизанам, павшим за Советскую власть».
Кому поставлен этот обелиск? Кто были те люди, чьи имена мы видим на памятной доске?

Герои Японской Сопки

В мае 1921 года китайский отряд под командованием Коу-сана, в крещении Красильникова, в котором насчитывалось до восьмисот вооруженных бойцов, двигался по Сучанской долине. Они грабили и убивали корейцев, жгли их фанзы. Корейский отряд под командованием Григория Елисеевича Хана выступил против них, но силы были неравны.
На тот момент во всей Сучанской долине единственной реальной силой, способной дать отпор, был Горный батальон под командованием Александра Савицкого-Губкина. Корейцы обратились к нему за помощью, но красный командир ответил, что отряд Красильникова является партизанским и идет под красными знаменами. Почуяв слабину, китайцы стали грабить и русское население. Тогда Савицкий послал к ним делегатов с требованием прекратить грабеж, как русского, так и корейского населения. Комиссар китайского отряда их не принял и заявил, «что они занимаются своим делом». Для Савицкого это было оскорблением, он собрал свой отряд и двинулся на китайцев. Тем временем Коу-сан, сделав крюк в сторону Чен-До-Лаза, неожиданно появился на Сучанском руднике.
В то время на руднике не было официальной вооруженной силы. Начальник Ольгинской милиции докладывал, что после японского выступления в ночь на 5 апреля 1920 года по договору с Японией можно иметь вооружение только на одну треть всей милиции уезда, что имеющиеся отряды милиции не могут защитить население от хунхузов. В то же время японское командование по договору не должно допускать в крае противоправительственных группировок, банд, и если в уезде появляются хунхузы, то это считалось нарушением договора со стороны японцев, но в указанное время на Сучане японского гарнизона не было.
Китайские партизаны потребовали от жителей денег, продовольствия, фуража, в общем, чем занимались как красные, так и белые. А от корейского населения – выдать молодежь, которая ранее сражалась против китайцев. Но Сучанский рудник не был «мирным», а всякий договор можно обойти. И если милиция была практически разоружена, то в поселках каждой шахты существовала вооруженная дружина самозащиты. Эти дружины были быстро приведены в боевую готовность, к ним присоединились другие вооруженные жители независимо от политических взглядов. Отряд Коу-сана быстро выбили из населенных мест, но китайцы закрепились в укреплениях, оставленных японцами. Вскоре подошел отряд Савицкого-Губкина.
Особо важным рубежом в обороне китайцев был курган, господствовавший над поселками шахт №2, 3, 5, 10, 11.
Общий штурм начался 8 мая. В результате противник был наголову разгромлен. Спаслись не более пятидесяти человек. Сам Коу-сан-Красильников, будучи раненым, попал в плен и по одним данным был сразу расстрелян, по другим – умер в сучанской больнице.
По существующим легендам, при штурме погибли двадцать два человека. Одиннадцать из них оказались жителями сел и были похоронены по месту жительства. Еще одиннадцать из числа дружинников и партизан оказались жителями рудника, они обрели покой в братской могиле на шахте №1. Все это вызывает большие сомнения. Во-первых, пусть китайцы и не отличались упорством в бою, но у хунхузов всегда была железная дисциплина. Во-вторых, наступающих всегда гибнет больше, чем обороняющихся. Поэтому ни результаты боя, ни численность противоборствующих сторон, ни потери, ни имена погибших нельзя считать достоверными. Единственный вариант, при котором могли быть подобные потери, – это паника среди хунхузов.
Траурная церемония проходила у Народного дома, где были вставлены для прощания одиннадцать гробов. Возможно, что именно по этой фотографии кто-то в давние годы подсчитал потери, и от этого фото кочует по книгам легенда об одиннадцати погибших. По существующим источникам всех похоронили в братской могиле на шахте №1. На памятнике указаны имена семерых из числа погибших на Японской сопке: Власенко Е.М., Ермаков И.П., Мелешко Т.Я., Поздеев М.В., Рябчиков И. А., Самосватов и Хрипко С.Д., которые воспроизведены по памяти бывших партизан, почти через сорок лет после событий, а потому не могут считаться достоверными, требуются уточнения и дополнения.

Партизанская база

В 1921 году в тайге в районе деревни Кневичи партизаны оборудовали одну из секретных баз, где хранили боеприпасы, продовольствие, теплую одежду и прочее. Охранять важный военный объект поручили партизанам: Колесникову С.Е., Ткачуку Е.А., Трофимову Н.Ф. и Фурманову Г.М. — правильное имя – Моисей Григорьевич Фурман. Чтобы не рассекретить базу, караулу запрещалось ходить в населенные пункты.
Но что для молодых партизан дисциплина? Всего лишь «пережиток старого режима». Они посещали села и, вероятно, оставили там какой-то неприглядный след. Жители пожаловались белым, которые 25 декабря 1921 года окружили базу, выволокли из землянки спавший в одном белье караул, закололи всех штыками на льду реки Кневичанки и ликвидировали партизанскую базу. Местные жители похоронили их там же.
Когда закончилась Гражданская война, останки партизан были перевезены на шахту №1 и захоронены в братской могиле.
Если следовать традиционным источникам, то в давние годы в братской могиле на шахте №1 были захоронены одиннадцать дружинников и партизан, погибших на Японской сопке, а позже партизаны, погибшие в Кневичах. Всего пятнадцать человек. На могиле был установлен памятник.
На памятнике также указано имя Михаила Анисимова, командира партизанского отряда. А его могила затерялась. Бывший партизан Петр Евменович Бельченко, участник похорон Анисимова, рассказывал, когда решался вопрос о сооружении памятника, никто уже не помнил точно, где был захоронен партизанский командир.
Имеются на табличке фамилии: Данилов Ф.Ф., комсомолец, погибший в бою осенью 1921 года. Кашин В.И., в действительности Кашин Петр Иосифович, он погиб в районе села Владимиро-Александровского, где, по сведениям бывших партизан, и захоронен.
Сергеев Я.Ф. – сучанский милиционер, был убит бандитами в 1923 году у села Владимиро-Александровского.
Талышев, вероятно, он же бухгалтер Талыш – убит неизвестными в районе Краснополья в ноябре 1921 года. Чабанов Н.Г. – подпольщик, брат секретаря большевистской ячейки на шахте №10 Андрея Герасимовича Чабанова, заболел и умер своей смертью. Чусовитин Д. или Часовитин Дмитрий Алексеевич, один из организаторов комсомола в Приморье. Попал в плен во время боя в деревне Серебряной в 1922 году, был вывезен во Владивосток, где пропал без вести. По предположениям бывших партизан, он был расстрелян в казармах на Гнилом Углу. Тогда во владивостокской тюрьме и в лагерях для пленных царила неразбериха. Владивостокская газета сообщала, что «…арестованные не регистрируются и не доставляются в тюрьму, а расстреливаются в застенках в Гнилом Углу и на высоте 83 м. На окраинах города находят трупы».

Братская могила

В 1940 году, по инициативе бывших партизан, власти города Сучана решили отметить 20-летие со дня гибели Сергея Лазо. Среди разных мероприятий была запланирована, в том числе, установка памятника на братской могиле на кладбище шахты №1. Члены комиссии по проведению годовщины: А. Савицкий, Р. Семеньков, В. Бердышев и другие обратились в Президиум Сучанского Совета с просьбой о выделении пятнадцати тысяч рублей для постройки бетонного обелиска, памятной доски и металлической ограды.
К этому времени существующий памятник полностью разрушился. Само захоронение было уже забыто и заброшено. Кроме него имелись и отдельные захоронения партизан. Всего из числа погребенных в то время были известны двадцать три имени.
Президиум Сучанского Совета пошел навстречу и постановил: «Для приведения братской могилы партизан в районе шахты №1 в городе Сучане в надлежащий порядок и сооружения цементированного памятника с доской и железной оградой – просить Приморский крайисполком отпустить Сучанскому Горсовету на эти цели 15 тысяч рублей».
Пока Президиум утвердил место на кладбище, пока шла переписка о добыче средств, началась Великая Отечественная война. Власти Сучана вернулись к идее установления памятника только в 1958 году, но время было упущено, многое позабыто.
Если перед войной могилы партизан были в запустении, то впоследствии от них не осталось и следа. Дело в том, что Сучанский горисполком вынес решение от 16 февраля 1946 года по кладбищам Сучана, оно обязывало всех граждан, у которых на кладбищах похоронены родственники или близкие лица, в течение двухмесячного срока привести в порядок могилы и надгробные плиты и вести за ними постоянный надзор, иначе не приведенные в порядок холмы и памятники будут снесены. Как известно, в то время ни одно из захоронений на кладбищах Сучана не было отнесено к историко-культурным объектам. Могил погибших партизан, за которыми кто-то ухаживал, остались единицы и в основном по селам. Поэтому почти все захоронения, в том числе и борцов за власть Советов, были безжалостно снесены.
На сегодняшний день на кладбищах Партизанского городского округа имеется лишь одно захоронение времен Гражданской войны – это братская могила в селе Мельники. В других селах, как и на шахте №1, стоят общие памятники павшим во время Гражданской войны 1918-1922 годов.

Георгий ТУРОВНИК

Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован.